Верховный Суд вынес Определение (есть у «АГ») по делу № 45-КГ24-6-К7 о требовании прокуратуры об изъятии контрольного пакета акций завода у подконтрольных бывшему депутату Госдумы хозяйственных обществ.
Ранее заместитель Генерального прокурора России обратился в суд с требованием к Малику Гайсину и подконтрольным ему обществам «Вагран», «Корона Тэхет», «Актай-М» об обращении взыскания в доход государства акций ОАО «Уральский завод электрических соединений «Исеть», зарегистрированных на эти общества, со ссылкой на нарушение требований антикоррупционного законодательства, так как Малик Гайсин приобрел контрольный пакет акций завода в период осуществления им полномочий депутата Госдумы II созыва с января 1996-го по январь 2000 г.
В ходе судебного разбирательства было установлено, что Малик Гайсин также был членом комитета Госдумы по бюджету, налогам, банкам и финансам. В 1996 г. он совместно с двумя гражданами создал общество «Вагран» и стал его генеральным директором, размер его доли в уставном капитале этого общества составил 80%. В 1997 г. он совместно с другим физлицом создал общество «Аксай-М», его доля в уставном капитале этого ООО была 90%. В 2016 г. Малик Гайсин учредил ООО «Корона Тэхет» и назначил себя его руководителем. Между этими тремя фирмами были распределены 94 203 акции завода «Исеть», которые являлись контрольным пакетом.
Со ссылкой на подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ суд удовлетворил требования. Он указал, что в период исполнения полномочий депутата Госдумы и члена ее комитета Малик Гайсин, будучи должностным лицом, нарушил антикоррупционное законодательство в виде прямого запрета на ведение бизнеса и участие в управлении коммерческими организациями. Суд отметил, что действия по приобретению акций и формированию контрольного пакета акций завода являются актами коррупции, подрывающими демократические институты и ценности, этические ценности и справедливость, наносят ущерб устойчивому развитию и правопорядку. Кроме того, он посчитал, что так как с иском о защите нематериального блага обратилась прокуратура, то исковая давность не распространяется на такие требования. Апелляция и кассация согласились с этими выводами.
Тогда Малик Гайсин, общества «Вагран» и «Актай-М» обжаловали эти судебные акты в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам ВС отметила, что для правильного разрешения этого дела следовало установить, в защиту чьих интересов подан иск, носит он материальный или нематериальный характер, был ли Малик Гайсин субъектом спорных правоотношений в период нахождения его в должности депутата Госдумы. Также стоило определить права и обязанности этого лица в период нахождения его в должности депутата, предмет спорных отношений, на какие денежные средства были приобретены спорные акции.
Как пояснил ВС, до 8 июля 1999 г. не было запрета на участие депутатов в органах управления юрлиц, а до 25 декабря 2008 г. им не запрещалось владеть ценными бумагами, при этом обязанность передачи в доверительное управление возникала лишь при наличии конфликта интересов. Однако это обстоятельство было проигнорировано судами, хотя Малик Гайсин был депутатом с 1996 по 2000 г. Также нельзя поддержать довод судов о применении в этом деле Указа Президента РФ «О борьбе с коррупцией в системе государственной службы», поскольку депутат не является госслужащим. В свою очередь, Закон о статусе депутата в редакции от 15 августа 1996 г. не содержит запрет на возможность участия депутата в органах управления коммерческой организации, а также на владение акциями.
ВС добавил, что при рассмотрении требований прокуратуры применяются нормативные акты, действовавшие в период осуществления действий, которые указаны истцом как основание для заявления соответствующих требований. При этом подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, предусматривающий обращение по решению суда в доход России имущества, в отношении которого не представлены доказательства его приобретения на законные доходы в соответствии с законодательством о противодействии коррупции, был введен Законом от 3 декабря 2012 г. № 231-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием федерального закона “О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам”».
Со ссылкой на практику Конституционного Суда ВС, в частности, напомнил, что юридическая ответственность может наступать лишь за те деяния, которые признаются правонарушениями законом, действующим на момент их совершения. Соответствующее регулирование должно согласовываться с конституционными принципами демократического правового государства (включая требование справедливости) в его взаимоотношениях с субъектами ответственности. Общепризнанным принципом привлечения к ответственности является наличие вины – доказанной либо презюмируемой, но опровержимой – как элемента субъективной стороны состава правонарушения, а всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, то есть предусмотрено непосредственно в законе. Нельзя придавать обратную силу новому регулированию, если оно ухудшает правовое положение личности, ограничивает ее субъективные права, уже существующие в конкретных правоотношениях.
В свою очередь, публичные интересы могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, если они отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимы для защиты конституционно значимых ценностей (в том числе прав и законных интересов других лиц), не имеют обратной силы и не затрагивают само существо конституционного права. Соответственно, применение подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ осуществляется с даты начала первого отчетного периода – с момента вступления в силу указанного федерального закона, которым является период с 1 января 2013 г. Кроме того, механизм действия этой нормы подразумевает взыскание в пользу государства с лица, на которое возложена обязанность по предоставлению сведений о доходах, разницы между фактической стоимостью его имущества и размером доходов, отраженным в представленной отчетности. «Однако размер исковых требований прокурором не мотивирован, доказательств незаконного получения доходов Маликом Гайсиным в период с 1996 по 2000 г. не представлено. Оценки доводам Малика Гайсина о том, что акции были приобретены на денежные средства, которые были заработаны до избрания его на должность депутата, судом так же не дано», – указал ВС.
Суд добавил, что в этом деле ответчики указывали на истечение срока исковой давности по заявленным требованиям прокуратуры. При этом на требования госоргана распространяются все материальные и процессуальные положения с учетом необходимости соблюдения принципа правовой определенности. Соответственно, не обоснован вывод судов о нераспространении срока исковой давности на требование об обращении в доход государства акций юрлиц, он нарушает конституционные принципы равенства участников судопроизводства и правовой определенности.
Как счел ВС, также не обоснован вывод судов о том, что прокурором заявлено требование о защите нематериальных благ, в связи с чем нельзя применить срок исковой давности. В рассматриваемом случае заместитель генпрокурора обратился в суд за защитой интересов общества и государства. Им не заявлялось требований в защиту нематериальных благ гражданина, который по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться, которые перечислены в ст. 150 ГК РФ.
Таким образом, ВС отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян
отметил, что определение ВС РФ отражает часть конфликта Малика Гайсина с правоохранительными органами, связанного с владением и управлением ОАО «Уральский завод электрических соединений «Исеть». «Как следует из публикаций в СМИ, помимо истребования акций имеют место быть и взыскание убытков, причиненных управлением предприятия, и уголовное дело. Анализируемый судебный акт является во многом беспрецедентным для российского права. ВС РФ согласился с позицией ответчиков по всем существенным вопросам. Суд подтвердил невозможность ретроспективного применения ст. 235 ГК РФ, допускающей изъятие активов в пользу государства», − полагает он.
Эксперт отметил, что Суд также сделал вывод по крайне болезненному для данной категории дел вопросу в отношении исковой давности, так как довольно часто иски по ст. 235 ГК РФ заявляются по эпизодам, которые имели место много лет назад. «Кроме того, ВС обозначил параметры для анализа статуса депутата Госдумы второго созыва, указав, что они не могут быть в полном объеме приравнены к государственным служащим даже в части антикоррупционного законодательства, так как таковыми не являются. Этот вывод, хотя и является правильным по сути, вызывает вопросы в части антикоррупционного законодательства, стандарты которого для депутатов высшего законодательного органа должны быть еще выше, чем для обычных государственных служащих», − считает Артур Зурабян.
Он добавил, что не исключено, что направление на новое рассмотрение было обусловлено взаимосвязью этого дела с другими процессами в отношении экс-депутата и при новом рассмотрении прокуратура сможет более обоснованно подтвердить основания своих притязаний, как минимум в части антикоррупционного законодательства.
Старший партнер МКА «Ионцев, Ляховский и партнеры» Максим Ионцев
отметил, что в последнее время количество исков об обращении в государственную собственность разнообразных активов, мотивированных нарушениями требований антикоррупционного законодательства, существенно выросло. «Верховный Суд дал разъяснения касательно нескольких классических институтов гражданского права: действие закона во времени, исковая давность, нематериальные блага, − а также затронул некоторые базовые процессуальные вопросы. В частности, он установил, что норма п. 2 ст. 235 ГК РФ неприменима к спорным отношениям, поскольку они имели место задолго до введения названной нормы в действие», − заметил он.
Эксперт добавил, что ВС РФ также пришел к закономерному выводу, что исковая давность распространяется на РФ и ее госорганы, указав при этом, что Закон о противодействии коррупции, также принятый много позже, чем имели место рассматриваемые события, положенные в основу иска, не содержит специальных сроков исковой давности. «Рассматривая выводы нижестоящих судов о неприменении исковой давности, ВС процитировал ст. 150 ГК РФ и справедливо отметил, что требований в защиту нематериальных благ гражданина прокурором не заявлялось. Отдельно следует обратить внимание на вывод Суда о том, что нераспространение сроков исковой давности на требование об обращении в доход государства акций юрлиц является необоснованным, нарушающим конституционные принципы. Этот вывод исключительно полезен для современной практики, которая в настоящее время демонстрирует иные подходы», − заметил Максим Ионцев.
Он также счел, что ВС не только обратил внимание на недостатки самого иска, отметив, что прокурором не мотивирован размер исковых требований и не представлено доказательств незаконного получения дохода ответчиком, но и указал на серьезные процессуальные нарушения, допущенные нижестоящими судами, которые фактически устранились от оценки доводов ответчиков, что случается крайне нечасто.
Получить комментарий представителя Малика Гайсина, адвоката «Делькредере» Антона Демченко, «АГ» оперативно не удалось.