11 июня Верховный Суд вынес
Определение № 305-ЭС23-25116 по
делу № А40-190904/2022, в котором разъяснил последствия ситуации, когда представитель участника ООО в условиях конфликта интересов при голосовании на внеочередном общем собрании участников фактически действовал в ущерб представляемому.
Компания «Коноплекс Лимитед» владеет 50% доли в ООО «Коноплекс», остальные 50% в этой фирме ранее принадлежали ее бывшему генеральному директору Роману Белоусову. В августе 2022 г. на внеочередном собрании «Коноплекса» были приняты решения об избрании Романа Белоусова председателем общего собрания участников ООО, об утверждении новой редакции устава общества и положения о его совете директоров, о досрочном прекращении полномочий членов текущего совета директоров и его новом составе с председателем Виктором Кравченко. Согласно протоколу собрания Роман Белоусов присутствовал на этом мероприятии в качестве представителя компании «Коноплекс Лимитед» по доверенности и голосовал «за» по всем вопросам.
Далее Роман Белоусов, будучи руководителем общества «Коноплекс», подал в налоговый орган заявление о внесении в ЕГРЮЛ сведений об изменениях, внесенных в учредительные документы юрлица, которое было исполнено.
Тогда компания «Коноплекс Лимитед» оспорила решение внеочередного общего собрания участников ООО «Коноплекс» в судебном порядке. Истец указывал, что его не уведомляли о проведении общего собрания участников общества. Он также не давал согласия на принятие решения на общем собрании и не уполномочивал Романа Белоусова на голосование от собственного имени на этом собрании.
Суд удовлетворил иск со ссылкой на то, что уведомление о проведении общего собрания, назначенного на 26 августа 2022 г., было направлено в адрес истца в нарушение положений устава ООО. Кроме того, в спорном собрании Роман Белоусов участвовал и голосовал одновременно как за себя, так и за «Коноплекс Лимитед» по доверенности, выданной ему как директору компании для представления ее интересов в России, хотя его полномочия были прекращены в апреле 2022 г. на основании заявления самого Романа Белоусова. Как заключил суд, Роман Белоусов, голосуя на общем собрании участников от имени «Коноплекс Лимитед», в период корпоративного конфликта действовал в ущерб представляемому к собственной выгоде, что согласно п. 2 ст. 174 ГК РФ служит основанием для признания решения собрания недействительным.
Впоследствии апелляция отменила решение первой инстанции и отказала в иске со ссылкой на то, что руководитель общества «Коноплекс» Роман Белоусов надлежащим образом уведомил «Коноплекс Лимитед» о запланированном внеочередном общем собрании участников общества. Апелляционный суд также не согласился с выводами нижестоящей инстанции об отсутствии у Романа Белоусова полномочий на представление интересов компании при проведении общего собрания участников общества, поскольку на дату проведения собрания доверенность от 1 сентября 2020 г. не была отозвана компанией, а сам Роман Белоусов не отказывался от полномочий по доверенности компании. При этом отставка с должности директора компании «Коноплекс Лимитед» не означает прекращение его полномочий по доверенности.
В свою очередь кассация поддержала выводы апелляции и отметила, что право на участие Романа Белоусова от имени «Коноплекс Лимитед» в общем собрании участников общества «Коноплекс» было организационной функцией, переданной ему компанией на основе доверенности от 1 сентября 2020 г., а не управленческой функцией, основанной на занимаемой им должности директора компании. Соответственно, после добровольного ухода с должности директора компании Роман Белоусов утратил лишь право на участие в общем собрании участников общества как директор компании, но не утратил право на участие в общем собрании участников ООО как представитель компании на основании доверенности.
Изучив кассационную жалобу «Коноплекс Лимитед», Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда напомнила, что лицо, принявшее на себя функции представителя и замещающее своей волей волю доверителя при совершении сделки, обязано действовать добросовестно, руководствуясь интересами доверителя. Совершая сделку в отношении самого себя или в отношении другого лица, представителем которого он также является, поверенный оказывается в конфликте интересов. В такой ситуации представляемый вправе требовать судебной защиты от злоупотреблений представителя, который при совершении сделок действовал с заинтересованностью – к собственной выгоде или к выгоде третьих лиц, в том числе вправе оспорить совершенные представителем сделки по основаниям, предусмотренным п. 3 ст. 182, п. 2 ст. 174 ГК РФ.
Такие основания недействительности сделок, совершенных представителем, применимы к оспариванию решений собраний участников ООО. Если суд выявит, что участвовавший в собрании представитель находился в условиях конфликта интересов, то принятое в результате его голосования решение собрания участников может быть признано недействительным, за исключением случаев, когда заинтересованные лица докажут, что представляемый дал согласие на голосование по вопросам повестки определенным образом, зная о конфликте интересов, или что принятое в результате голосования решение отвечало интересам участника, в том числе было объективно выгодным для общества, заметил Суд. Если представитель участника в условиях конфликта интересов при голосовании на общем собрании фактически действовал в ущерб представляемому в результате сговора или иных совместных действий, в том числе если это привело к утрате корпоративного контроля, решение общего собрания участников ООО может быть признано недействительным и в случае когда представляемый, зная о конфликте интересов, дал согласие на участие представителя в собрании участников или не предпринял мер, исключающих возможность участия представителя, в том числе не проявил требуемой оперативности в отзыве доверенности.
В этом деле, заметил ВС, Роман Белоусов принимал участие в собрании участников общества 26 августа 2022 г. и голосовал по вопросам повестки от своего имени как участник общества и одновременно от имени второго участника – компании «Коноплекс Лимитед», т.е. действовал в условиях конфликта интересов. К моменту проведения этого общего собрания участников в обществе «Коноплекс» сложился корпоративный конфликт, обусловленный несогласием компании «Коноплекс Лимитед» и ее бенефициарного владельца – Евгения Скигина с действиями второго участника общества Романа Белоусова, руководившего обществом «Коноплекс».
Вывод о наличии корпоративного конфликта сделан первой инстанцией по результатам оценки совокупности представленных доказательств, в том числе протоколов двух заседаний совета директоров «Коноплекс» в июле 2022 г. Согласно им Роман Белоусов голосовал против всех принимаемых решений, не представлял совету директоров аудиторское заключение и бизнес-план. Из требования компании «Коноплекс Лимитед» от 10 августа о проведении внеочередного общего собрания участников «Коноплекс Лимитед» следовало, что одним из вопросов повестки значилось прекращение полномочий Романа Белоусова как директора общества: согласно переписке сторон, 28 июля компания выразила тому недоверие как директору общества и как добросовестному партнеру.
Несмотря на это, заметил Верховный Суд, Роман Белоусов принял участие в созванном им же общем собрании участников общества «Коноплекс» в качестве представителя компании «Коноплекс Лимитед», проголосовав от ее лица за изменение состава совета директоров, за принятие нового положения о совете директоров, а также за принятие нового устава общества. В результате компания «Коноплекс Лимитед» утратила корпоративный контроль за обществом, поскольку спорным решением общего собрания участников был избран совет директоров из лиц, которые полностью подконтрольны Роману Белоусову, и были существенно изменены правила принятия решений советом директоров.
Он добавил, что при подконтрольности четырех из пяти членов назначенного состава совета директоров Роману Белоусову голос Евгения Скигина как бенефициарного владельца компании «Коноплекс Лимитед» и представителя компании в совете директоров утратил какое-либо значение, притом что доли участия Романа Белоусова и компании «Коноплекс Лимитед» в обществе являются равными, т.е. общее дело должно вестись на началах равноправности обоих участников. Вместе с тем не доказано, что с «Коноплекс Лимитед» обсуждались и согласовывались поставленные на повестку общего собрания вопросы.
В свою очередь, при рассмотрении дела Роман Белоусов никак не обосновал изменение системы управления обществом «Коноплекс», смену персонального состава совета директоров общества, изменение устава общества, объективную потребность в таких изменениях для ведения общего дела и соблюдение интересов компании «Коноплекс Лимитед» при принятии оспариваемых решений. Апелляция лишь констатировала, что выданная ему доверенность не была отменена в установленном порядке. При этом апелляционный суд не учел, что доверенность была выдана Роману Белоусову как директору компании «Коноплекс Лимитед» на основе единогласного решения трех директоров: Романа Белоусова, Стилиани Пиперидоу, Феодорус Хаджинона, т.е. фактически она представляет собой акт, уполномочивающий одного из трех директоров на представление интересов компании. Соответственно, отказавшись от полномочий директора компании «Коноплекс Лимитед», Роман Белоусов не был вправе использовать доверенность от 31 августа 2020 г. для целей участия во внеочередном собрании участников общества и во всяком случае должен был получить прямое согласие такой компании на участие в спорном собрании участников общества на голосование по вопросам повестки определенным образом. Отказ лица, которому выдана доверенность, от полномочий является основанием для прекращения доверенности, что влечет обязанность для лица, которому она была выдана, немедленно вернуть такой документ.
«Как следует из содержания доверенности от 1 сентября 2020 г., она выдана Роману Белоусову как директору компании “Коноплекс Лимитед”, полномочия которого прекратились на основании заявления самого Романа Белоусова. Иной доверенности Роману Белоусову как физическому лицу компания “Коноплекс Лимитед” не выдавала, сохранение отдельных полномочий за Романом Белоусовым доверенность не предусматривает, – указал ВС. – Вопреки доводам представителей Романа Белоусова о правомерности действий последнего, напротив, использование им доверенности в отсутствие полномочий директора компании “Коноплекс Лимитед” при голосовании от ее имени на общем собрании участников при установленных по делу обстоятельствах подтверждает конфликт интересов, осуществление им действий к собственной выгоде, формированию единоличного корпоративного контроля в обществе “Коноплекс”».
ВС также счел, что не основан на законе вывод окружного суда о том, что после добровольного ухода с должности директора компании Роман Белоусов утратил лишь свою управленческую функцию, но сохранил право на участие в общем собрании участников общества как представитель компании. В связи с этим он отменил постановления апелляции и кассации, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Руководитель практики банкротства АБ г. Москвы «Диаметраль» Владимир Маркин полагает, что Верховный Суд разрешил это дело справедливо, исходя из обстоятельств, которые установил суд первой инстанции. «Однако справедливо – не означает, что верно с правовой точки зрения. Да, налицо корпоративный конфликт, в условиях которого Роман Белоусов провел внеочередное общее собрание участников, к своей выгоде изменив персональный состав совета директоров ООО “Коноплекс”, сделав его подконтрольным, а также расширив собственные полномочия как директора общества при ранее выраженном в его адрес недоверии второго участника. Голосуя за данные изменения, Белоусов, будучи одновременно и участником общества, и представителем второго участника по неотозванной доверенности, создал ситуацию, при которой второй участник общества потерял корпоративный контроль», – отметил он.
Однако, по словам эксперта, ВС посчитал это недостаточным и захотел преодолеть юридически действующее полномочие Романа Белоусова, которое делегировал ему второй участник «Коноплекса». «Суд сделал это через подп. 3 п. 1 ст. 188 ГК РФ, указав, что доверенность прекратила действие, поскольку Белоусов отказался от полномочий директора истца. На мой взгляд, эта норма применена неверно. Речь в ней идет об отказе от полномочий именно по доверенности, но никак не от полномочий директора. ВС расширительно толкует эту норму, не принимая во внимание, что на стороне второго участника имеется так называемая множественность руководителя, одним из которых и был Белоусов. Рискну предположить, что на Кипре при множественности директоров каждый из них вправе действовать без доверенности. Поэтому полномочия, закрепленные в доверенности на имя Романа Белоусова, вероятнее всего, были конкретизированы под определенные цели и не вытекали из трудового функционала, а сосуществовали субсидиарно к нему, хотя и поглощались общим правом действовать без доверенности», – предположил Владимир Маркин.
Он счел, что было бы правильным рассудить вопрос через призму фидуциарного характера доверенности. «Утрата доверия к Роману Белоусову, которая произошла в связи с корпоративным конфликтом, и его действия в условиях конфликта интересов привели к ущемлению корпоративных прав истца, от имени которого он действовал и который соответствующей воли не изъявил. Этих обстоятельств достаточно, чтобы признать нарушение фидуциарной сделки (доверенности) при оценке правомерности действий Белоусова во время проведения внеочередного общего собрания участников ООО. Итог: в погоне за формализмом и четким соответствием букве закона мы получили противоречащее праву определение ВС, который по наитию разрешил спор справедливо», – заключил эксперт.
Партнер АБ K&P.Group Александр Рубин считает, что ВС РФ сделал обоснованный вывод о недопустимости представления одним поверенным интересов двух лиц, являющихся сторонами корпоративного конфликта. «Суды апелляционной и кассационной инстанций при рассмотрении дела не учли то обстоятельство, что Роман Белоусов являлся представителем обеих сторон корпоративного спора, а значит, в любом случае действовал в упрек интересам одной из сторон. Законом предусмотрена норма, согласно которой институт представительства, в том числе по доверенности, запрещает осуществлять представительство, в случае если действия поверенного идут вразрез с интересами доверителя (ст. 182 ГК РФ)», – отметил он.
Апелляция и кассация, по словам эксперта, ограничились лишь исследованием материального права, а именно наличием юридического факта – истечения срока действия доверенности, не изучив фабулу дела с точки зрения баланса интересов сторон в корпоративном споре. «ВС сделал правильный вывод о том, что решения общего собрания касались интересов только одной из сторон корпоративного спора, ущемляли интересы другой, вносили существенные изменения в структуру управления обществом, по сути, лишая второго участника корпоративного контроля. Выводы Экономколлегии ВС РФ должны повлиять на судебную практику по схожим корпоративным спорам», – полагает Александр Рубин.