Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 43-КГ23-8-К6, в котором указал, что при рассмотрении спора о возмещении ущерба с лица, утратившего вверенное ему под ответственность имущество, суду надлежит установить, имели ли отношения, возникшие между сторонами агентского договора, признаки трудовых.
1 сентября 2021 г. ООО «Центр переработки катализаторов» заключил с Данилом Поповым агентский договор, по условиям которого принципал поручает, а агент принимает на себя обязательства совершать от своего имени, но за счет принципала указанные в договоре действия, а принципал обязуется выплатить агенту вознаграждение. В тот же день общество передало Данилу Попову анализатор стоимостью 1,5 млн руб.
В октябре 2021 г. исполнительный директор общества обратился в полицию заявлением о привлечении к уголовной ответственности неустановленных лиц, которые 18 октября 2021 г. совершили кражу из принадлежащего Данилу Попову автомобиля имущества, переданного ему по агентскому договору. «Центр переработки катализаторов» в рамках уголовного дела был признан потерпевшим и гражданским истцом. 25 ноября 2021 г. общество направило в адрес Данила Попова уведомление о прекращении договорных отношений по агентскому договору с просьбой передать вверенное имущество: анализатор и денежные средства. 30 ноября 2021 г. общество направило в адрес агента требование о возмещении стоимости утраченного имущества в течение трех дней. В ответе Данил Попов указал, что передать анализатор не имеет возможности, так как данное имущество было украдено, о чем было незамедлительно сообщено принципалу.
В мае 2022 г. предварительное следствие по уголовному делу было приостановлено. Впоследствии общество «Центр переработки катализаторов» обратилось в суд с иском к Данилу Попову, указав, что передало ответчику по агентскому договору имущество, которое им было утрачено, в связи с чем обществу был причинен ущерб, подлежащий взысканию с виновного в утрате имущества лица. Суд удовлетворил исковое заявление частично. Он установил факт утраты ответчиком вверенного ему под ответственность принадлежащего истцу имущества и пришел к выводу о том, что именно на ответчике лежит обязанность возместить истцу причиненный ущерб. С данными выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.
Не согласившись с состоявшимися судебными актами, Данил Попов подал кассационную жалобу в Верховный Суд, в которой просил об их отмене. Возражая против предъявленных к нему исковых требований, он указывал, что между ним и истцом сложились трудовые отношения и фактически он являлся работником общества, а утрата имущества произошла во время исполнения им служебных обязанностей, в связи с чем размер взыскиваемого с него ущерба ограничен положениями ТК РФ.
Изучив жалобу, Судебная коллегия по гражданским делам ВС отметила, что, как предусмотрено ст. 11 ТК РФ, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном данным кодексом, другими федеральными законами, были признаны трудовыми отношениями, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права. Согласно ст. 19 ТК неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.
Со ссылкой на Постановление Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. № 15 Судебная коллегия указала, что суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в ст. 15 и 56 ТК, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.
Как поясняется в определении, от договора возмездного оказания услуг трудовой договор отличается предметом договора, в соответствии с которым исполнителем (работником) выполняется не какая-то конкретная разовая работа, а определенные трудовые функции, входящие в обязанности физического лица – работника. При этом важен сам процесс исполнения им этой трудовой функции, а не оказанная услуга. По договору возмездного оказания услуг исполнитель сохраняет положение самостоятельного хозяйствующего субъекта, в то время как по трудовому договору работник принимает на себя обязанность выполнять работу по определенной трудовой функции, включается в состав персонала работодателя, подчиняется установленному режиму труда и работает под контролем и руководством работодателя. Исполнитель по договору возмездного оказания услуг работает на свой риск, а лицо, работающее по трудовому договору, не несет риска, связанного с осуществлением своего труда, добавил ВС.
Суд подчеркнул, что если между сторонами заключен гражданско-правовой договор, однако в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям в силу ч. 4 ст. 11 ТК должны применяться положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
ВС отметил, что при рассмотрении настоящего дела с учетом возражений ответчика суду надлежало установить, имели ли отношения, возникшие между ответчиком и истцом на основании агентского договора, признаки трудовых. Между тем доводы ответчика судами проверены не были, обстоятельства, имеющие значение для дела и определяющие характер возникших правоотношений между истцом и ответчиком с учетом подлежащих применению норм трудового и гражданского законодательства, в качестве юридически значимых определены не были, что не позволило установить предел ответственности Данила Попова перед истцом.
Судебная коллегия обратила внимание, что в случае установления судом факта трудовых отношений между сторонами размер ущерба был бы ограничен в соответствии с положениями ст. 241 ТК, согласно которой за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено данным кодексом или иными федеральными законами. При этом в апелляционном определении содержится указание на то, что факт наличия между сторонами именно трудовых отношений не нашел своего подтверждения, однако судом при этом не были исследованы и оценены все условия заключенного агентского договора и его исполнение истцом и ответчиком.
Таким образом, Верховный Суд пришел к выводу, что в настоящем случае судом первой инстанции при постановлении решения не были соблюдены требования о законности и обоснованности судебного акта, а потому допущенные нарушения, не исправленные судами апелляционной и кассационной инстанции, являются существенными и непреодолимыми. В связи с этим он отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение.
Партнер агентства практикующих юристов «Правильное право» Тимур Якупов заметил, что в последние годы рынок труда в России претерпел некоторые изменения. В первую очередь это связано с появлением самозанятых граждан, во вторую – с изменением порядка исчисления страховых взносов с выплат по гражданско-правовым договорам. «На практике работодателям по-прежнему выгоднее маскировать трудовые отношения гражданско-правовыми договорами, но если ранее они это делали, заключая договоры с физическими лицами, то теперь, учитывая судебную практику, а также вменение им в обязанность начислять страховые взносы за физических лиц, многие компании стали настаивать на том, чтобы потенциальные работники становились самозанятыми», – подчеркнул он.
По словам эксперта, учитывая, что договоры ГПХ с физическими лицами количественно уступают договорам ГПХ с самозанятыми, определение ВС актуально лишь в части. Если анализировать природу рассмотренного спора, то для более объективной оценки существа заключенного договора эксперт полагает необходимым оценивать не только взаимоотношения его сторон, но и поведение гражданина за пределами договора: например, устанавливать, взаимодействует ли он с другими компаниями, предлагает ли свои услуги другим лицам путем размещения объявлений, публикаций в социальных сетях и т.д. «В этом случае гражданин может быть лицом, которое осуществляет предпринимательскую деятельность без оформления статуса самозанятого или ИП, в связи с чем положения трудового законодательства не должны применяться. При этом более актуальным, на мой взгляд, является вопрос применимости трудового законодательства к взаимоотношениям между компаниями и самозанятыми в случаях, когда договор ГПХ фактически является трудовым. Однако решение этого вопроса следует адресовать скорее законодателю, чем судам», – считает Тимур Якупов.
Адвокат Филиала № 48 Межрегиональной коллегии адвокатов г. Москвы Виктория Антипова отметила, что вопрос признания фактически сложившихся отношений трудовыми актуален всегда, ведь в первую очередь важна сама сущность отношений, а не только их документальное оформление.
По ее мнению, с формальной точки зрения ВС прав, так как в решениях нижестоящих судов действительно не мотивирован вывод об отсутствии факта наличия именно трудовых отношений между сторонами. «К сожалению, не только по рассматриваемому делу, но и в целом зачастую суды обходятся формулировкой: “факт не нашел подтверждения”, подробно не разъясняя и не аргументируя, почему так. Между тем обоснованным должно быть каждое слово суда, а не его отдельные элементы. Представляется, что при уверенности в своей правоте ответчику было бы целесообразно в данном случае выйти в суд со встречным иском о признании фактически сложившихся отношений трудовыми», – поделилась мнением Виктория Антипова.
Заведующая АК № 44 Свердловской областной коллегии адвокатов Елена Макарова полагает, что тема нарушения трудовых прав работников – это важнейшая проблема, которой не придается на сегодняшний день должного значения даже самими работниками. Суды не всегда учитывают, что работник – это более слабая сторона в судебном процессе, выступающая против юридического отдела крупной компании, заметила эксперт. По ее мнению, Судебная коллегия по гражданским делам ВС вынесла абсолютно верное решение, затронув вопросы, которые не были рассмотрены нижестоящими судами. Она добавила, что трудовым спорам по защите прав работника необходим тщательный анализ, так как агентский договор, договор об оказании услуг, договор подряда очень часто подменяет фактически трудовые отношения.
Елена Макарова отметила, что работник, не имеющий образования в области юриспруденции, подписывает договор, уже предложенный работодателем. Такой договор не подлежит обсуждению, протоколу разногласий. «Следовательно, на мой взгляд, суд обязан поставить вопрос, имели ли место трудовые отношения на самом деле. Если установлены фактические трудовые отношения в судебном порядке, здесь просто необходимо перейти в “русло” трудового законодательства и установить последующие детали, в том числе о размере материальной ответственности. Важно выяснить вопрос о причинах выхода вверенного имущества из владения работника и сделать выводы о виновности или невиновности в этом работника», – считает адвокат.
Старший юрист BIRCH LEGAL Андрей Шубин обратил внимание, что трудовые отношения, маскируемые гражданско-правовыми договорами, – распространенная проблема современного бизнеса. «Теневая занятость» создает серьезные правовые и социальные последствия, в том числе приводит к ущемлению трудовых прав работников, убежден эксперт. Он считает, что одной из основных проблем таких схем является нарушение трудового законодательства.
Андрей Шубин отметил, что в отличие от гражданско-правовых договоров трудовые отношения жестко регулируются ТК РФ, обеспечивающим защиту прав работников, включая пределы ответственности работников за сохранность материальных ценностей. Так, согласно ст. 241 ТК по общему правилу работник несет материальную ответственность в пределах среднего месячного заработка. Если же лицо не трудоустроено, а заключает гражданско-правовой договор с фактическим работодателем (например, договор об оказании услуг или агентский договор), к нему могут быть предъявлены гражданские иски в общем порядке – т.е. лицо обязано возместить весь причиненный вред в полном объеме, пояснил он.
«Вопрос правильной юридической квалификации правоотношений между сторонами – центральный для данного спора, и именно его следует тщательно рассмотреть и проанализировать. От решения данного вопроса зависит то, какой комплекс норм будет применяться судом (ТК или ГК), будут определены предмет доказывания по делу и пределы ответственности ответчика», – заключил Андрей Шубин.